Дорогие друзья!

Хотим поделиться с вами текстом-размышлением на тему книги Януша Корчака «Как любить ребёнка». Публикация подготовлена руководителем центра «Зелёная Дверца» О.Г.Варпаховской.

 

«Как любить ребенка»

 

Или жизнь взрослых — на втором плане у детей.

Или жизнь детей — на втором плане увзрослых.

— Когда же настанет то счастливое время, когда жизнь взрослых и жизнь детей станет единым уравновешенным текстом?

Я. Корчак

 

Земную жизнь пройдя до половины, оказавшись в аду Первой мировой войны, ординатор полевого госпиталя русской армии Януш Корчак сумел разглядеть свет любви к человеку и создал поэму о рождении любви. Не о том, как воспитывать ребенка, а о том, как любить человека с первых часов его жизни.

Человеческую жизнь можно только условно разделить на детей и взрослых. Человеческая жизнь – это «Восход и закат солнца. Утренняя и вечерняя молитва. И вдох, и выдох, и сокращение, и расслабление сердца».

Человеческая Любовь, что мы знаем о ней? Мы так много говорим о любви, но, так и остается она не познанной.

«Как, когда, сколько, почему?», начинает Я. Корчак свою книгу. «Предчувствую множество вопросов, ждущих ответа, множество сомнений, нуждающихся в разъяснении. И отвечаю: «Не знаю».

И Януш Корчак не знает?

Более того, автор предупреждает торопливого читателя: «если же, быстро листая страницы, ты станешь искать предписания и рецепты, досадуя, что их мало, знай: если и есть тут советы и указания, это вышло само собой, вопреки воле автора».

«Велеть кому-нибудь дать тебе готовые мысли — это поручить другой женщине родить твое дитя. Есть мысли, которые надо самому рожать в муках, и они — то самые ценные».

Начиная свою книгу, Я. Корчак говорит о самом главном условии, без которого нет, и не может быть познания чего бы то ни было: ни предметов, ни явлений, ни человека. И это условие — начинать постижение мира с признания своего незнания, чтобы, сумев опереться на него, идти вперед и открывать шаг за шагом себя, своего ребенка, мира, в котором мы все живем. Любовь – труд познания.

Свои размышления о жизни-любви автор начинает с начала, с момента рождения: появления новой жизни и новой любви.

«Вам обоим еще предстоит пережить решающую минуту, пишет Я. Корчак: вы будете вместе страдать от боли и вместе совершать каждый свою работу. Ребенок – «мощными толчками будет стремиться в мир», а мать, «тонкими согласованными движениями», поддерживать его стремление навстречу Любви.

«И ты, и он подвластны сотне тысяч неуловимых, легких и дивно точных импульсов, дабы, забирая свою долю жизни, вы не взяли больше, чем принадлежит вам по праву, всеобщему и извечному.

«Мой ребенок». – Нет, даже в долгие месяцы тягости и часы родов ребенок не твой». Важнейший исходный вывод любящих сердец: тот, кого ты любишь — не твоя собственность.

Любовь — труд двоих. Во мне рождается чувство любви к тебе, новый человек, но кто ты? Тот, о ком я грезила или ты другой неведомый мне еще, которого я могу читать не как открытую книгу, а изучать как «пергамент, сплошь покрытый иероглифами, лишь часть которых ты сумеешь прочесть, а некоторые сможешь стереть или только перечеркнуть и вложить свое содержание?»

«Ребенок — пергамент, покрытый иероглифами» – это новая жизнь, несущая тайну цепи прошлых поколений, которую необходимо принять и признать. Именно эта тайна делает жизнь нового человека неповторимой. Сказать, что ребенок в отца или в мать – отказать ребенку в своей индивидуальности, свести всю его уникальность к повторению черт матери или отца, а не к уникальности представителя своего рода, явившегося «здесь и сейчас». Чудо неповторимости, неожиданности, тайны. Рождение ответственности перед неизвестным.

Человек существует в слове. Я. Корчак, как никто, чувствовал важность выражения ребенка в звучащем слове. «Во мне еще не сформировалось и не утвердилось понимание того, что первое бесспорное право ребенка есть право высказывать свои мысли, активно участвовать в наших рассуждениях и выводах о нем».

Ребенок – Другой. Другой – особенный, отличный от меня. Познавать мир с другим, через другого, значит вести с ним диалог. Текст книги Я. Корчака – диалог автора с родителями, родителей с детьми, автора с самим собой: вопросы, ответы, сомнения, размышления… Высшей формой отношения между человеком и Другим может быть только любовь (М. Бахтин).

Дети хотят диалога, нуждаются в диалоге, нуждаются в том, чтобы мы взрослые «читали» их речь, произнесенную ими на до-вербальном языке. «Когда новорожденный в ванночке вздрагивает и машет руками, теряя равновесие, он говорит: «Боюсь» — и необыкновенно интересно это движение страха у существа, столь далекого от понимания опасности. Когда ты даешь ему грудь, а он не берет, он говорит: «Не хочу».

«Что есть внимательный взгляд ребенка, как не вопрос «что это?». Вот он тянется к чему-то, с большим трудом достает, глубоко вздыхает, и этим вздохом, вздохом облегчения, говорит: «Наконец-то»… Он говорит мимикой, языком образов и чувственных воспоминаний».

«Язык мыслей — это язык, на котором мать разговаривает спонтанно, а ребенок воспринимает его, даже если он обращен не к нему, потому что этот язык уже впечатался в зародыш, отметил его… Если его мать заботится о ком-то еще, он может стать заботливым существом: он мимикрирует, воспроизводя материнские эмоции» (Ф. Дольто).

Ф. Дольто, хорошо знавшая книги Я. Корчака, и, как и Я. Корчак, придававшая изучению психической жизни младенцев и детей раннего возраста большое значение, утверждала, что «человек, не просто отдельное существо, а существо, находящееся в межличностном общении посредством слова», «в человеке физиологическое не существует само по себе, оно неотделимо от символического. Все наши функции лежат в языке».

«Родная речь — это не подобранные и приспособленные для ребенка запреты и нравоучения, а воздух, которым дышит его душа наравне с душой всего народа». Как найти оптимальный путь к овладению ребенком родной речи — этой важнейшей для человека способности? Первый крик ребенка – первый зов одной любящей души к другой. Любовь — движущая сила жизни. Она зовет и в ответ созидает движение.

Как обогатить пространство языка и речи, в которое входит новорожденный? Вот один из важнейших вопросов, который ставит Я. Корчак перед собой и наукой о ребенке. Сказкой, которая захватывает ребенка, когда она интересна и рассказчику и слушателю, колыбельной песней, в которой и распев, и ритм, и покачивание, погружают поющего и слушающего в надежную опору любви?

Твой, только что родившийся ребенок, «живет от мыслей, которыми трудолюбиво его окутывает мать». Значит, пока ты слушаешь его плач как источник общения с тобой, как текст, который он стремится тебе передать, ты отвечаешь ему, даже если не все слова его были поняты, и это значит, что человеческий вербальный контакт начинает налаживаться. Это главное фундаментальное условие, на котором строится взаимопонимание «родители (взрослые) – дети». Этот начинающий закладываться диалог – основа решения любых проблем, которые не раскрываются с помощью готовых рецептов и схем.

«Совместное чтение иероглифического «текста – Ребенок» ведет к созданию нового вдохновенного объединенного текста. Таким образом, иероглифический текст и как дар, и как посвящение образуют значимое единство. Воспитание, как жест солидарности, вырастает из «текста-Ребенок» через чтение взрослого вместе с ребенком нового совместного текста в контексте взаимной солидарности» (M.Kirchner). Рождение взаимной любви.

Слово рождается в тишине мысли, а мысль является в слове. «Мысль и чувства идут рядом. Выстраданные мысли — вдвойне дадут силу твоим чувствам, они укрепят твою любовь. Ведь вам и вашему ребенку нужно пройти не простой путь от рождения до его взросления, и «это не милая забава, а работа, в которую нужно вложить усилие бессонных ночей, капитал тяжких переживаний и множество размышлений…»

«Часто можно слышать, что материнство облагораживает женщину, что только став матерью, она созревает духовно. Действительно, материнство ярким пламенем освещает задачи духовного бытия женщины, но их можно и не заметить, и трусливо откладывать на потом, и обижаться, что нельзя приобрести за деньги готового решения».

Я. Корчак еще при жизни испытывал недоверие современников к тому взгляду на ребенка, на его положение в обществе, которое он высказывал.

В «Молитве воспитателя», мы читаем такие пронзительные строки: «И все-таки обращаюсь к Тебе, Господи, с сердечной просьбой. Ибо есть у меня драгоценность, которую не хочу доверить брату — человеку. Боюсь — не поймет, не проникнется, пренебрежет, высмеет… Ниспошли детям счастливую долю, помоги, благослови их усилия. Не легким путем их направи, но прекрасным. А в залог этой просьбы прими мое единственное сокровище: печаль. Печаль и труд».

«В мудром одиночестве бодрствуй…» Ведь ребенок приходит в мир, чтобы разбудить нашу любовь, и если мы услышим ее — тогда, наконец, у всех нас появится шанс сделать жизнь взрослых и жизнь детей единым уравновешенным текстом.