Конференция «Говорение и делание. Все есть язык. Важность слов, сказанных детям и в их присутствии»

13 октября 1984 года в Гренобле проходила конференция «Говорение и делание. Все есть язык. Важность слов, сказанных детям и в их присутствии».

В этот день Ф. Дольто выступила с часовым докладом на эту тему перед практикующими детскими психологами, воспитателями, учителями, социальными работниками и отвечала на их многочисленные вопросы.

В 1987 году, за год до своей кончины, запись этого выступления с вопросами к Ф. Дольто и ее ответами была издана отдельной книжкой. В предисловии к этому изданию Ф. Дольто писала: «Мне хотелось, чтобы те, кто занимается таким важным делом, как воспитание, обучение и уход за детьми и подростками, сталкивающимися с физическими, психологическими, эмоциональными, семейными или социальными трудностями, поняли важность слов, сказанных или не сказанных о событиях, которые в настоящее время влияют или повлияли на жизнь ребенка, часто без его ведома, а иногда и без ведома окружающих».

«Моей целью, писала Ф. Дольто, было пробудить в аудитории, состоящей из взрослых, живущих в контакте с детьми, осознание того, что человек – это, прежде всего существо языка. Этот язык выражает его неистребимое желание встретить другого, похожего или отличного от него, и наладить общение с ним.

…Разговорный язык – одно из проявлений этого желания, и он довольно часто (намеренно или нет) искажает истинный смысл сообщения. Эффекты этой игры в прятки всегда динамичны: для человека, находящегося в процессе развития, — для ребенка – они могут стать как живительными, так и пагубными.

Именно это мне хотелось прояснить, опираясь на опыт многолетней психоаналитической практики с детьми, подростками, родителями, опекунами, прошедшими болезненные испытания взаимным непониманием, порой преждевременным и потому более травматичным для будущего.

Слушатели задавали много вопросов, касающихся их повседневной образовательной или социальной практики. Я пыталась пролить свет на обозначенные проблемы с точки зрения динамики самого субъекта, ребенка… Мне кажется, что такой подход в большей степени, чем теоретические труды, поможет просветить тех, кто занимается социальной работой с детьми и подростками, оказавшимися в трудной жизненной ситуации».

Выступление Ф. Дольто:

… «Дети, рожденные сегодня, должны будут взять на себя… мы даже не знаем, что именно! Образованию в наше время приходится решать одну из важнейших задач – готовить детей к жизни, о которой мы ничего не знаем, которая постоянно меняется.

Сегодня пойдет речь о роли говорения и, еще шире, о роли делания. Для ребенка все является языковым означающим, все, что вокруг него происходит, все, за чем он наблюдает. Он размышляет над этим. Ребенок думает и слушает лучше, когда не смотрит на говорящего. И это очень важно.

Кроме того, когда учителя требуют, чтобы дети смотрели на них, они тем самым теряют 50% детского внимания. Для нас, взрослых, все наоборот: мы любим смотреть на того, кто говорит. Ребенок же слушает, что происходит вокруг него, фантастическим образом вслушивается в происходящее вокруг него, именно когда его руки заняты чем-то, когда он перелистывает книгу, журнал, или комиксы, когда играет во что-то. Он слушает «по-настоящему» и запоминает то, что услышал.

…Очень важно знать следующее: ребенок не знает, что он ребенок (речь идет о малыше до 3-х лет). Он является отражением человека, который является его собеседником. Он воображает себя занятым той деятельностью, благодаря которой его ценят и поддерживают его стремление стать взрослым…

… замечая себя в отражающей поверхности и видя там какого-то малыша, ребенок в восторге от того, что наконец-то в мире взрослых появился малыш – как если бы он встретил своего сверстника на прогулке в парке… Он подходит к «малышу», а не к своему образу. И если мы говорим ребенку не «это ты», а «это твое отражение», а рядом с ним – мое отражение», тем самым мы учим его, что этот образ порождает он сам. И тогда ребенок начинает понимать, что означает отражение в зеркале. Это совсем не тот образ, который он выработал для себя по отношению к другим.

…если бы никто ребенку не отвечал, если бы мы просто повторяли то, что он говорит, мы не смогли бы обеспечить психический контакт, действительно ценный для психики ребенка, контакт с тем, кто уважает его существо, кто выражает иное желание и сообщает ему об этом.

…Важно говорить ребенку, каким бы он маленьким ни был, да и большим тоже, правду о том, что мы испытываем, какой бы она ни была, — настоящую правду, а не вымысел.

…Мы меняемся вместе с телом, пока оно растет, до самой его смерти. Каждый день оно меняется, и в то же время его основные функции повторяются… Потребность повторяется, желание всегда новое – и именно поэтому, воспитывая детей, мы должны быть осторожными, чтобы не удовлетворять все их желания. Словами всегда необходимо поощрять стремление детей говорить о своих желания, но не отговаривать и не критиковать. Потребности, да, должны быть удовлетворены; желания – о них нужно много говорить. Речь, репрезентация, рисунок, пантомима, лепка – вот что создает культуру, литературу, скульптуру, музыку, живопись, рисование, танцы; именно это является репрезентацией желаний, а не прожитое в телесном контакте с другим. Это репрезентация для того, чтобы сообщить о своих желаниях другому. И здесь воспитание должно заботиться о том, чтобы поддерживать стремление детей к чему-то новому, и не удовлетворять желания, которые, будучи удовлетворенными, могут превратиться в потребности, которые должны будут повторяться, причем со все более сильными ощущениями, потому что потребность – это привычка, а привычка уже не интересна, она убийственна.

Люди должны двигаться вперед. Если человек не двигается вперед, он останавливается…Действительно, люди, которые обращаются к психотерапии из-за того, что страдают, они осознают, от чего страдают. Они говорят о своем страдании. Но у них уже есть привычка страдать, и они неосознанно держаться за нее… В психотерапии работа сводится к тому, чтобы выразить словами все, за что люди держатся, — чтобы это устарело, чтобы они больше не нуждались в этом и, чтобы желание возобновилось в направлении иного удовольствия, отличного от страдания».

А вот пример вопроса, который был задан Ф. Дольто и ее ответа на него из той части книги, которая значительно больше по объему, чем выступление самой Ф. Дольто.

Вопрос: «Если танец и музыка являются выражением желания, а желание не должно быть удовлетворено, получается, что нехорошо позволять маленьким детям танцевать».

Ответ Ф. Дольто. «Это прямо противоположно тому, что я сказала. Я сказала, что нельзя удовлетворить желание без того, чтобы оно не стало сильнее. Желание не имеет насыщения, если оно истинное. Если же оно не является подлинным, то быстро проходит. Так, в танце ребенок находит удовлетворение, если танец его интересует. Но если мать через ребенка удовлетворяет собственное желание танцевать, тогда, действительно, она его жестоко эксплуатирует. С другой стороны, если ребенок получает возможность узнать о танце как о средстве самовыражения и если он сохраняет свою приверженность к танцу, значит, не вы его удовлетворяете, а он сам стремится удовлетворить желание рядом с людьми, чья работа заключается в том, чтобы направлять кого-то к самовыражению через танец.

Танец – это язык, и этот язык – не только удовлетворение тела или удовлетворение тела к телу. Это искусство, которое выходит за рамки тела.

Я говорила об удовлетворении тела для себя, и если его удается достичь непосредственно, минуя длительный процесс работы, оно быстро переходит в повторяющуюся потребность».