О любви, или чему учат дети взрослых в «Зеленой дверце».

Перечитывала книжку «Слово за слово».  Там есть такой эпизод.

«Был у меня однажды разговор с девочкой трех с половиной лет. Она уже одевалась, чтобы идти домой. Это был ее первый визит в «Зеленую Дверцу». Мама рассказывала, когда они пришли, что целью их прихода было посмотреть, готова ли ее дочка к детскому саду. Мама видела, что интеллектуальных проблем у девочки нет, но тревожилась, что дочка неохотно общается со сверстниками, а гораздо охотнее – с взрослыми. Я сказала, что, действительно, «Зеленая Дверца» как раз то место, где дети могут приобрести необходимый для детского сада опыт, в том числе общения со сверстниками в мамином присутствии, когда те или другие трудные шаги даются легче.

В этот день девочка не решалась далеко отходить от мамы, внимательно смотрела и слушала, но сама не осмеливалась на активные действия. Однако было заметно, что тревога, с которой она входила в «Зеленую Дверцу», явно уменьшилась, и она чувствовала себя к моменту ухода, рядом с мамой, довольно свободно. Она хорошо владела речью и охотно рассказывала о том, с кем живет, что ей покупает папа. Неожиданно для меня, непринужденно, натягивая рейтузы, она спросила: «Ты меня любишь?» Хотя вопрос прозвучал неожиданно, я хорошо почувствовала серьезность момента и необъятность вопроса. Я посмотрела на нее очень внимательно и, смягчив интонацию насколько возможно, ответила: «Нет».

Вся она мгновенно преобразилась и выглядела так, как будто наскочила на какое-то холодное препятствие. Мамина спина, а ее мама в этот момент стояла ко мне спиной, поднимая ботиночки дочки, словно окаменела. Я продолжала: «Я люблю свою дочку и внуков, других своих близких и родных, а тебя и твою маму я уважаю. Мне важно, интересно говорить с тобой. Я здесь для того, чтобы ты и твоя мама могли рассказать о себе, если вы этого захотите, обсудить то, что вас волнует. Это очень важно – уважать друг друга, услышать, что говорят разные люди. Но люблю я только своих родных и близких». Я говорила и видела, что мамина спина потихоньку делается мягче, а личико дочки снова становится живым и спокойным. Оказывается, кто-то не обязательно любит тебя, но есть еще одна важная сторона отношения людей – уважение. И она, как мне показалось, нашла свое место в общественных представлениях этой девочки».

Прошло много лет, но вопрос этого ребенка не давал мне покоя. Я чувствовала, что  то, о чем я сказала девочке не вся правда. Что я ответила на ее вопрос лишь в том смысле, который мне был тогда открыт.  Говорила о родительской любви, которой не могу ее любить, но она меня спрашивала не об этом. Она спрашивала меня о той любви, о которой я задумалась, размышляя о событиях 17 октября.

Я думала и писала тогда: «Люди стали людьми, когда родилась в наших предках жажда общения, жажда любви.  Любви, которую мы все ищем, особенно остро ищут ее вступающие в самостоятельную жизнь подростки, любви, которая всегда требует стремления к ней. Про нее нельзя сказать, что она «есть»,  ее надо приближать каждый день, каждый час, каждую минуту. Любовь — Синяя птица. Любовь сотворила человека разумного, человека  мысли и слова».

Это та любовь, которая объединяет всех людей  в одну семью. Эта та любовь, которая приводит нас к человечности,  доверию, жизнелюбию.  Теперь я уверена, что она говорила мне именно об этой любви. Она же знала, что я не член ее семьи. Ее вопрос, скорее всего, был о том, что есть ли любовь у всех людей друг к другу. Можно ли людям жить в доверии друг к другу. Любовь как воздух, в котором можно жить безопасно.

Еще я писала: « В начале было Слово…  Может быть с него и начать – с уважительного правдивого живого слова.  Не пустого, не безразличного, а наполненного смыслом слова и тогда сможет вернуться воздух любви, без которого погибают наши дети».

Как часто мы относимся снисходительно и небрежно к тому, что говорят дети. Вот еще один пример того, как тонко  и глубоко дети чувствуют нас, взрослых, и как мы часто не готовы внимательно слушать их.

Несколько раз к нам в «Зеленую дверцу» приходили мама и сын. Он обращали внимание на себя тем, что мама, при поверхностном взгляде безучастно , молча сидела среди оживленно двигающейся гомонящей жизни. Ее сын, двух с половиной лет, или сидел так же бездвижно около мамы, или вдруг вклинивался в происходящее вокруг, создавая кричащую конфликтную ситуацию. Мама явно чувствовала себя неловко за то, что ее сын нарушал мирное течение жизни, но было заметно, что она не знает, как ей поступить.  Все заканчивалось тем, что с помощью принимающих детский конфликт улаживался, но через некоторое время все повторялось сначала: сын словно бы послушно и безучастно сидел возле мамы до следующего его включения в жизненные движения вокруг  с тем же конфликтным результатом.

Эта ситуация была для меня совершенно непонятной даже тогда, когда однажды мальчик нарушил пассивное поведение свое и мамы тем, что вдруг, казалось бы без всякой на то причины начал бить свою мать со словами – маму надо бить, маму надо бить, маму надо бить.  Ничего кроме привычного обыденного  — маму нельзя бить – мне в голову не приходило.  Не смотря даже на то, что я видела страдание в глазах ребенка, понимания ситуации не приходило. Так они и ушли со своей болью – одна с невысказанной, а второй с неуслышанной.

Я, конечно, не уставала думать над тем, что мне не открылось в словах ребенка и почему.  И, кажется, поняла, когда погружаясь в законы освоения ребенком речи, узнала, что ребенок осваивает речь через звуковые ассоциации. Бить, разбить, разбудить для ребенка осваивающего речь — слова близкие по смыслу. Малыш всеми силами старался маму разбудить. Он нуждался в ее более явном участии к нему и обращался к нам за помощью.

Обращаясь к нам, взрослым А.С. Пушкин писал: «Изучайте значения слов – и вы избавите свет от половины его заблуждений».  Будьте внимательны и любопытны тем более к тому, как ваш ребенок осваивает речь. Слушайте его вопросы и не спешите с выводами. Нам есть чему поучиться у детей и с ними, чтобы  вернуть  воздух любви, без которого могут погибать наши дети.