Дорогие друзья!

Мы начинаем рубрику Истории Зелёной Дверцы, в ней мы будем освещать случаи, которые на самом деле происходили в стенах Зеленой Дверцы. Надеемся, это истории будут интересны для нас всех.

***

Будни «Зеленой дверцы».

В «Зеленую дверцу» часто приходят целой компанией знакомые между собой мамы.
Однажды такой компанией пришли три мамы со своими детьми. Один малыш, Миша (имена детей изменены), 1г.8м, младший, третий сын в многодетной, семье. Галя, 1 г. 1м – долгожданная дочка, тоже третий ребенок в семье, где первые два ребенка – мальчики. Саша (девочка), 1г. 6 м. – единственный ребенок в семье.
Многодетные семьи Миши и Гали очень дружны, вместе проводят праздники, выезжают за город и пр.
Миша и Саша уже бывали в «Зеленой дверце», Галя впервые в этот день знакомилась с «Зеленой дверцей» и ее правилами.

Итак, Миша, который не раз бывал в «Зеленой дверце», хорошо знакомый со всеми ее правилами, с первых минут своего пребывания в этот день, катаясь на машинке, постоянно выезжал за линию, очерчивающую границы езды на больших машинках. Миша внимательно выслушивал напоминания принимающих о правилах, и тут же поступал также, словно приглашая к разговору, но более важному, чем то, что он не может выезжать на машинке в пешеходную зону. Принимающая спросила Мишу: «Ты хочешь о чем-то поговорить?» Миша слез с машинки, убежал в другую комнату, где в это время была мама, и вернулся с телефоном, сел рядом, и на вопрос: «Кому ты хочешь позвонить? Маме? Папе?…»- ничего не ответил и продолжал сидеть молча.

Через некоторое время он положил телефон, казалось, без всякого смысла стал перебирать игрушки, лежавшие на столике рядом с ним, и вдруг быстро убежал на горку, которая находится в «Зеленой дверце» за большой стенкой, отделяющей горку от остального игрового пространства. Там к нему хотела присоединиться хорошо ему знакомая Саша, проявлявшая свое желание очень осторожно, можно сказать, очень деликатно. Однако Миша резко отверг ее. Об этом кричала вся напрягшаяся его фигурка, голос, движения рук.

Промчавшись по горке и направляясь в соседнюю комнату, он вдруг резко остановился на бегу у кукольной коляски. Можно сказать, что он стал как вкопанный. Заглянул в коляску, вынул из нее куклу – младенца-девочку – и с ней вернулся к игровому столу, около которого в «Зеленой дверце» стоит большое кресло. Миша положил куклу на диван и стал внимательно ее рассматривать, трогая пальчиком пупок, носик не только у куклы, но и у себя. Убедившись, что и у него, и у куклы все на месте, он уложил куклу поудобнее на кресле и стал ее «упихивать» в уголок (словно хотел скрыть эти действия от лишних глаз) и стал то ли давить, то ли душить кукольного младенца, что понять было трудно. Эти его действия повторялись несколько раз. Затем он положил куклу на игровой столик, заглянул сбоку ей в глаза, хмыкнул, поднял куклу за ноги и, насколько хватало его сил, ударил ее об стол.

Увидав все это, я подумала, что важно рассказать об увиденном маме Миши. Миша, прихватив куклу, отправился за мной следом. Все три мамы-подруги сидели в маленькой игровой и оживленно беседовали. Я извинилась за то, что прерываю их беседу, и попросила разрешения у мамы Миши рассказать ей о той игре ее сына, которой я была свидетелем. Когда я осторожно описывала те действия Миши с куклой, которые были мне не вполне понятны, тут же отозвалась не мама Миши, а мама Гали: «Ой, я Вам сейчас все объясню! Он так любит Галочку, прямо душит ее в своих объятиях!» Без какой либо паузы для того, чтобы мог высказаться кто-то другой, мама Гали стала рассказывать, что Галя предмет обожания не только в собственной семье, но и в семье ее друзей. («Куколка», «Ягодка», и т.п. — вот те эпитеты, которые она употребляла, говоря о дочке.) На мой осторожный вопрос о том, не замечала ли она каких-нибудь проявлений ревности со стороны ее старших сыновей к Гале. Мама категорически отвергла эту мысль.

Пока мы разговаривали, Миша опять пристроил куклу на диван, где сидели подруги, теперь уже рядом с мамой Гали, и все мы стали свидетелями тех действий, которые и были причиной нашего разговора. Увидев действия Миши, мама Гали вдруг воскликнула: «Да ведь он ее душит!». Она как-то очень внимательно посмотрела на меня, немного помолчала и стала говорить о том, что сейчас ей вспомнился случай, который произошел во время очередной совместной прогулки летом. Тогда еще не ходившая, Галя лежала на одеяльце на траве, а Миша, который сидел рядом, словно стараясь усесться поудобнее, приближался и приближался к Гале, теперь уже садясь на нее, словно нечаянно, но его действия уже содержали угрозу того, что он явно мог задавить малышку.

Теперь включилась в разговор молчавшая все это время мама Миши. Она рассказала, что когда ждала второго ребенка, она мечтала о дочке и очень долго не могла смириться с тем, что второй ребенок тоже мальчик. Прошло несколько лет, прежде чем она была готова к тому, что может принять любого ребенка, который родится: все равно мальчик это будет или девочка. И когда родился Миша, то она приняла это спокойно. В отличие от мамы Гали она говорила медленно очень тихо и была более задумчива. Она была не так уверенна в том, что ее мальчики не испытывают ревности. Казалась, что она, может быть, впервые почувствовала, какие сильные переживания происходят в душе ее мальчиков, и как трудно подчас понять их, оказать поддержку, особенно тогда, когда малышу нет еще и двух лет, и он не может высказать своих чувств словами, да и более старшие, наверняка, переживали, а может быть и до сих пор переживают подобное.

Мама Миши казалась уставшей и грустной. И не смотря на это, я думаю, в этот день она пережила в «Зеленой дверце» очень важный опыт. Может быть, она и ее мальчики стали ближе друг другу, и главное, что мама узнала, что ее сыновья испытывают такие же сильные чувства, что и взрослые и что они не устают всеми возможными им способами рассказать о них родителям и быть понятыми. А что может быть важнее для растущего человека?

Материал подготовила к публикации О.Г. Варпаховская.