Перечитывая Ф.Дольто (часть 3)

Подводя итоги прошедшего в Зеленой дверце круглого стола 03 октября 2014г., появилась потребность снова обратиться к словам Ф.Дольто.

1377079322_69267

«После последнего «Дня стариков» я сказала себе, что эта политика поощрения одной из возрастных групп – сплошное лицемерие.

Я полагаю, что через чувство неполноценности, переживаемое стариками, можно многое понять. Подобно тому, как в группу имеющих физический или умственный недостаток зачисляют стариков, в нее зачисляют и детей, считая, что их следует дрессировать, программировать, а иначе они так и останутся «неполноценными». И я думаю, что здесь мы совершаем крупный промах, потому что сколько бы лет не было человеку, ощущение неполноценности, переживаемое им, вызвано тем, что в наши дни в обществе доминирует идеал Я-взрослого. Но человек в процессе общения таков, каков он есть, а мы об этом без конца забываем. Мы думаем, что надо заменить чем-нибудь то, чего у него нет, надо поддержать его в том, чего ему не достает, а это совершенно неверно. Надо просто поддерживать общение с ним – вот и все! В настоящее время мы живем в обществе, не включающем в себя ни стариков, ни детей

…Я думаю, что люди имеют также  право и на болезнь…Они имеют право быть больными. Болезнь – это способ выразить что-то. Когда человек не может выразить это словами, чувствами, тогда берет слово болезнь.

В нашем обществе болезнь переживается как наказание. Когда человек заболевает, помимо страдания и страха увечья, которое может повлечь за собой болезнь, он переживает и чувство вины. Между тем, если индивидуум оказывается в беде, на группу ложится ответственность помочь ему понять себя, примириться с самим собой, причем на свой собственный лад, а не насильно, не так, как этого хотелось бы другим. Изменить человека. Что это значит? Это значит спросить каждого: «В чем состоит твое собственное желание? Поговорим о том, что желаешь ты».

Если мы захотим услышать ответ детей на этот вопрос – это будет революция. Все остальные так называемые революции ничего не изменят.

… Необходимо, чтобы начиная с рождения, была обеспечена непрерывность в процессе обучения ребенка: от приучения к навыкам опрятности до приобретения им навыков письма, чтения, счета, то есть до восьмилетнего возраста; желательно было бы, чтобы помещения, предназначенные для детей двух лет (и так далее – до шести), соединялись между собой, и дети могли бы ходить  друг к другу «в гости» в поисках такого уголка, который подходил бы им и соответствовал их интересам. Но сначала ребенку следует предоставить самостоятельность, которая постепенно уступает место наставничеству; это – начиная с трех лет, но не ранее. Дети сходились бы по интересам в соответствии с уровнем их развития и независимо от того, в каком помещении ребенок находится. В настоящее время ребенок не может ни вернуться на предыдущий уровень, ни забежать вперед, если только, конечно, он не находится на свободном посещении. Однако именно такая гибкая система была бы наиболее желательна при уходе за детьми и воспитании их от 2 до 6, а затем от 5 до 8 лет.

По моему совету архитекторы, проектировавшие один новый город, предусмотрели подобный детский центр, с такими проходами  и переходами из помещения в помещение. Результаты этого проекта оказались хорошими. Не возникает никакого разрыва в цепи воспитания, нет никакой сегрегации. Помещения для малышей, где находятся заболевшие, несколько отделены от остальных, чтобы те не заразились, но любая мама может навестить своего ребенка и тут же отправиться проверить другого в ясли, старшего – в детский сад, и все это — не выходя из одного дома. На игровой площадке, как в Люксенбургском саду, помост с небольшими тентами, чтобы можно было не промокнуть под дождем, если переходишь от одного тента к другому. А если ребенок из детского сада хочет повидать брата или сестричку, ему это тоже разрешают.

Я просила также, чтобы просторная и солнечная площадка, на которой старики играют в шары, а старушки сидят на лавочках и вяжут, не отделялась бы наглухо от детской игровой площадки: забора быть не должно, только невысокая зеленая изгородь, которая должна доходить ребенку до носа, чтобы дети не могли ее перешагнуть. Желательно, чтобы взрослые видели детей, а дети могли бы видеть взрослых, которые играют в шары или которые греются в хорошую погоду на солнышке. Когда такой сад был разбит, между бабушками, дедушками и малышами из детского сада возникла удивительная связь. Это очень важно, чтобы старики, если они, конечно, этого хотят, могли видеть детей (для тех, кто этого не хочет, предусмотрены дальние скамейки, куда не долетают детские голоса). Именно таким образом в обществе ткутся связи между поколениями».

Ф.Дольто «На стороне ребенка», 1997,М-П, С. 158-159,450-451.