Качели

Дорогие друзья! 
Сегодня мы предлагаем вам снова обратиться к работам Елены Утенковой-Тихоновой на тему КАЧЕЛИ. Надеемся, что ее особое, проникновенное чувствование детской души, выраженное и точным словом, и трепетным зрительным образом, доставят вам удовольствие и, может быть, откроют что-то новое во взгляде на ребенка и для вас. 

Неизвестно «отчего люди не летают». Ни «так, как птицы», ни как бабочки, ни даже как мухи. 
Почему-то именно к человеку законы земного тяготения проявляют такую чрезмерную строгость, что не позволяют ему не только выше головы прыгать, но даже полетать над землей, чуть-чуть, совсем невысоко, хотя бы на расстоянии ладошки. 


О том, что летать запрещено, Андрюша знает очень хорошо. И хотя он никогда не ходил в школу, не изучал физики, и не подозревает, чему равна сила земного притяжения, выпуклый шрамик над верхней губой напоминает ему, чем может закончиться такая попытка. Но летать Андрюше все равно очень хочется. Уважение ко всему прочному и стабильному, присущее взрослым, совсем ему не знакомо, а их неизменное стремление твердо встать на ноги и вовсе никак не дается. Нескладный и неловкий дома, на улице Андрюша тоже непрерывно спотыкается, поскальзывается и падает «на самом ровном месте», — как говорит мама, раздраженно дергая его за руку. Может быть именно поэтому больше всего на свете Андрюша любит качели. Только с их помощью ему удается, наконец, взлететь, полностью оторвавшись от земли, не утратив при этом успокаивающей неизменности пейзажа. Тем более что качаться Андрюша может очень долго. Будь его воля, он не прерывал бы этого занятия ни на сон, ни на еду, ни на бесполезное таскание с мамой по магазинам. 


Но в свои годы он уже знает, что того, что любишь — никогда, не бывает вдоволь. Вот, например, дача. Андрюша очень любит дачу, за то, что на нее ездят летом, когда тепло и зелено, и за то, что именно в это время, маме и бабушке не надо работать, а можно жить с Андрюшей в большом солнечном доме, используя каждую минуту для игры в мяч, чтения, купания и совместных прогулок. 
Но вместо этого именно на даче появляется няня. Няню Андрюша не любит. Нет, против нее самой он ничего не имеет. Она совсем не противная, даже очень нарядная и душистая, намного наряднее мамы, никогда не одевающей такого красивого платья на их с Андрюшей прогулки. Не любит Андрюша той перемены, что происходит в близких при ее появлении. Такие свои и родные еще минуту назад, они сразу же начинают отводить глаза, говорить неестественно ласковым голосом, поворачиваться к Андрюше не лицом, как раньше, а как-то боком, будто только и ждут поскорей от него отделаться. Даже сопротивление бесполезно. Можно спрятать ботинки, заплакать, можно лечь на пол, чтобы нельзя было увести за руку, но гулять с няней все равно придется … 

— Андрюша, мячик, мячик, смотри какой мячик! — кричит бабушка, зачем-то выбрасывая любимую игрушку за дверь. 
— Качели, качели! Пойдем качаться! — вторит ей няня, оттесняя Андрюшу к выходу. 
— Почему нельзя идти гулять всем вместе? — с грустью думает Андрюша, но сердце его не выдерживает. Он знает, о чем говорит няня: там за домом, в овраге — качели … 
И вот он уже бежит по дорожке, бежит один, далеко обогнав свою спутницу, мимо старой колонки и длинного забора с зеленой калиткой в середине, за которой живет маленькая собачка, неожиданно выкатывающаяся под ноги страшным лающим клубком. Бежит вниз, в овраг, где на склоне между старых берез висят качели. Висят они косо, на длинной кривой перекладине, темной от ржавчины, но Андрюшу это никак не волнует. Он знает, в овраге все наперекосяк, не так, как везде. Вот и березы растут под углом, того и гляди завалятся. Но им не упасть, ведь даже горизонта, этой безупречной линии, все расставляющей на свои места, в овраге нет. Вместо нее кусты, заборы, ветки, а над ними небо, тоже особое: овражное, распахнутое не вширь, а ввысь. Облака по нему плывут не с севера на юг или с запада на восток, как обычно, а с одного берега оврага на другой. 


— Качели, качели! Пойдем качаться! — вторит ей няня, оттесняя Андрюшу к выходу. 
— Почему нельзя идти гулять всем вместе? — с грустью думает Андрюша, но сердце его не выдерживает. Он знает, о чем говорит няня: там за домом, в овраге — качели … 
И вот он уже бежит по дорожке, бежит один, далеко обогнав свою спутницу, мимо старой колонки и длинного забора с зеленой калиткой в середине, за которой живет маленькая собачка, неожиданно выкатывающаяся под ноги страшным лающим клубком. Бежит вниз, в овраг, где на склоне между старых берез висят качели. Висят они косо, на длинной кривой перекладине, темной от ржавчины, но Андрюшу это никак не волнует. Он знает, в овраге все наперекосяк, не так, как везде. Вот и березы растут под углом, того и гляди завалятся. Но им не упасть, ведь даже горизонта, этой безупречной линии, все расставляющей на свои места, в овраге нет. Вместо нее кусты, заборы, ветки, а над ними небо, тоже особое: овражное, распахнутое не вширь, а ввысь. Облака по нему плывут не с севера на юг или с запада на восток, как обычно, а с одного берега оврага на другой. 


Да и качели в овраге не такие, как везде, а особые, старые, совсем детские, с деревянными выгоревшими перекладинами по сторонам. Они не раскачиваются, как городские вперед- назад, вперед- назад в одном направлении, а закручиваются на порыжевших веревках вокруг собственной оси, чтоб, замерев на мгновение, разлететься обратно, смешав в одну круговерть дома, деревья, облака, коз на заросшем склоне, ворону, взмахнувшую крылом над головой и так и оставшуюся в глазах черным росчерком. 
Но стоит только вытянуть ногу, коснувшись теплой земли, как мир остановится, замрет, расставит все на свои места, предлагая тебе в утешение драгоценные подробности, бесконечное количество деталей. Бабочку, вздрагивающую на лету мерцающим желтым пятнышком, еле — заметную фигурку человека, появившегося на той стороне оврага, чтобы, медленно спустившись и пропав где- то в его глубине, напугать тебя своим неожиданным появлением совсем рядом. 
— Здравствуйте! — говорит прохожий, потому что в овраге здороваются все и невозможно не поздороваться со смешным белоголовым мальчиком, качающимся у самой дорожки. 
— Здравствуйте! — машет рукой Андрюша. Он рад, что спешить сейчас некуда, с няней не то, что с мамой, с ней можно качаться долго-долго, почти целый час, пока ей самой не надоест ее «взрослое» одиночество и она не утянет его дальше по дорожке на встречу с подругой, по ее примеру, выгуливающей в овраге своего старого пуделя. 


И хотя качелей уже не будет (няня с надеждой поглядывает на часы), Андрюша знает, что они все — равно висят на прежнем месте, между берез, пустые, манящие. И он радостно улыбается и няне, и ее подруге, и старому пуделю, презрительно глядящему всторону. Улыбается, потому что благодарность все-таки есть на свете. 
Осенью качели снимают. Кто это делает — Андрюша не знает, они просто вдруг исчезают со своего обычного места, остается только ржавая перекладина, а под ней маленькая проплешинка среди порыжелой травы. И как будто с их исчезновением кончается лето. Весь пейзаж меняется, становится призрачней, прозрачнее. Вместо кустов в конце оврага появляется речная даль, прежде скрытая, откуда-то волнующе тянет дымом — жгут листву. 


— Скоро в Москву… вдруг ясно понимает Андрюша и неожиданно останавливается на дорожке, ошарашенный конечностью бытия. 
В городе тоже есть качели. Их много. Они разные. Они почти в каждом дворе — яркие, разноцветные, маленькие и большие. Но в Москве почти не бывает лета. Оно остается там, на даче, а здесь всегда холодно, сыро, поэтому, наверно, никто не гуляет, а все только спешат из конца в конец по своим неотложным делам. Да и качели в городе, почему-то почти всегда заняты. Лучше выбирать такие, что в серых, глухих дворах за магазинами, где неизменные пьяницы на скамейке, отпугивающие своим видом заботливых бабушек с внуками, являются твоими единственными соседями. 
Но и здесь, в городе, качели все же самое лучшее, что существует на свете.… Вперед- назад, вперед- назад скрипят они над головой у Андрюши, попеременно меняя местами небо и землю с серыми голубями на асфальте. Как будто маятники беспечных часов, то замедляющих, останавливающих, а то наоборот запускающих непослушное время. 


eutenkova.ru/content/качели